Рахимов Илья Фаридович, ГГФ гр. 02403
Письмо
Здравствуй, дед! Ну как твои дела? Как твоя нога? Пулю смогли вытащить? Я спрашиваю это, хотя ведь знаю твой ответ. Недавно ты писал, что вас переводят в другую военную часть. Я хотел узнать у тебя, в какую именно? Куда мне теперь написать письмо? Ах, к счастью и на этот вопрос я знаю ответ.
Каждый день я встаю рано утром, бегу через поле. То самое поле, по которому ты бегал в детстве. Трава здесь все еще высокая, такая же густая и пахучая. Вчера я взял с собой тару и нарвал в нее этой самой травы. Ох, этот аромат, я хотел бы помнить его всегда. Даже когда сам окажусь старым, я буду рассказывать внукам про это поле и обязательно покажу им баночку с засохшим гербарием, который будет, как и в молодости, издавать аромат.
После недолгого привала на опушке леса, я, как и мой отважный дед, пробираюсь через овраг. Старое дерево, которое ты срубил, до сих пор служит нам мостом между двумя краями этой огромной и, кажется, бесконечной бездны. Иногда, когда солнце встает очень высоко и на небе нет ни облачка, можно увидеть дно этого оврага. По рассказам бабушки, там протекал ручей, а в нем всегда плавали утки и водились мелкие рыбки, которых ты учил её ловить. Хочу сказать по секрету, что она научила твоему способу ловли рыбы, меня. Теперь каждый раз, я сажусь на то самое дерево, достаю свою самодельную удочку и несколько часов рыбачу. Я уже взрослый, но до сих пор мне хочется верить, что там и в правду осталась рыба.
В полдень мой путь продолжается дальше. Предо мной вырастает не малый холм, который, не смотря на его кажущуюся громадность, я всегда очень быстро преодолеваю. Я слышал, что здесь проводились бои за нашу деревню и что ты сам бился здесь давеча. Если хорошо поискать, то здесь можно найти целые патроны, а то и оружие, которое осталось здесь с той битвы. Сейчас здесь очень тихо и спокойно. Трава успела полностью покрыть раны, оставленные здесь окопами, взрывами и гусеницами танков. Недалеко отсюда находится огромная братская могила, в которой похоронили 50 солдат. Я уверен, что ты слышал об этом, ибо я уверен, что ты знал каждого из них. «Братья, от оружия до могилы» — так звучит фраза, оставленная на обычной деревянной доске, которую там оставил ваш взвод, в память об этих пятидесяти героях.
Любимый дедушка, мне не передать словами как же ты дорог мне. Мне дорога каждая морщинка на твоем лице и руках, дороги твои глаза, которые немного потускнели после тех времен. Я дорожу каждым твоим письмом, которые мне подарила бабушка. Эти письма все еще пахнут дымом войны. Они пропитаны твоими слезами, что падали на листок грязной бумаги, в самый тяжелый момент. Я горжусь твоим военным кителем и каждой медалью на нем. Каждую фотографию я храню не просто в альбоме, а у своего сердца. Я горжусь!
Я пишу тебе в 1941 год, в день, когда ты стоишь совсем молодой, такой же, какой сейчас я, и испуганный на вокзале, ожидая приезда поезда, который отвезет тебя неизвестно куда. Самое страшное, что ты не знаешь, вернешься ли ты домой. Я пишу тебе, чтобы сказать: ты вернешься домой и что победа уже совсем скоро. Я пишу это тебе, чтобы сказать спасибо, за все что сегодня я имею. За небо над головой, за свободу, за гордость, которую я могу испытывать, когда говорю, что мой дед ветеран Великой отечественной Войны. Мы все благодарны тебе, за то, что ты подарил нам жизнь, жизнь без оков и войн. Жизнь со светлым будущим. Спасибо, дедуля!
Вот я и добрался до нужного мне места. Эта дорога на краю деревни особенная, не похожая ни на одну другую. Каждое 9 мая я сижу на этой самой дороге и пытаюсь представить себе, что вот-вот из-за горизонта появится машина. Бабушка бежит ей навстречу и плачет, сладкими слезами счастья. Ведь она уже знает, что война закончилась и что ты едешь в этой машине. И вот пыльные клубы вздымаются над дорогой и издалека слышен громкий смех и песни. В такие моменты я просто ложусь на траву, смотрю в чистое, прекрасное, голубое небо и вспоминаю все что ты рассказывал. Я помню и горжусь!